quote Тревога представляет реалии свободы как сочетание потенциальных
возможностей до того, как эта свобода будет материализована
Серен Кьеркегор

Социальное обучение моральному поведению

Человеку невозможно стать человеком вне общества других людей. Потому что именно находясь среди других людей, человек интегрирует в себя всевозможные нормы и правила, формирующие его личность, его СОВЕСТЬ, его систему МОТИВОВ. Именно в обществе человек учится осознавать, делает ли он своим поступком ВЫБОР в пользу ДОБРА или в пользу ЗЛА.

Как мы уже говорили, в результате морального обучения у человека формируется СОВЕСТЬ, он обретает внутреннюю систему ЦЕННОСТЕЙ и МОТИВОВ, которые делают его МОРАЛЬНОЙ ЛИЧНОСТЬЮ. Это обучение возможно лишь в социуме, при формировании поведения ПРИВЯЗАННОСТИ – сначала в семье, а потом и в последующих коллективах. Джон Ролз считает, что „мы приобретаем привязанности к людям и институтам в соответствии с тем, как мы воспринимаем их влияние на наше благо. Основная идея —это взаимность, тенденция отвечать тем же… Человек не безразличен к вещам, которые в значительной мере влияют на его благо; формируя отношение к ним, он приобретает либо новую привязанность, либо новую неприязнь“.

Джон Ролз подчеркивает, что обучение моральному поведению и способности испытывать МОРАЛЬНЫЕ ЭМОЦИИ идет через стадию авторитарной морали, то есть привносимой извне, со стороны значимых (авторитетных) взрослых, главным образом и в первую очередь родителей (если воспитание происходит в семье):

"Наличие у ребенка авторитарной морали состоит в том, что он склонен (без перспективы наказания или поощрения) следовать определенным предписаниям, которые не только могут казаться ему во многом неоправданными, но и никак не взывают к его исходным склонностям.

Авторитарная мораль ребенка примитивна, потому что, по большей части, она состоит из набора предписаний, и ребенок не может понять более широкую схему правильности и справедливости, в рамках которой адресованные ему правила оправданны.

Авторитарная мораль ребенка является временной, необходимо возникающая из его особой ситуации и ограниченного понимания.

Характерной чертой ситуации ребенка является то, что он не в состоянии оценить правильность предписаний и приказов со стороны наделенных властью, в данном случае его родителей. У него нет для этого ни знания, ни понимания, на основе которых можно было бы подвергнуть сомнению их руководство. Действительно, у ребенка совсем нет понятия оправдания, оно формируется гораздо позже. Следовательно, он не может разумно сомневаться в уместности родительских предписаний".

Как же ребенок учится ценить и принимать авторитеты? Путь к этому лежит через родительскую ЛЮБОВЬ. Если родители любят ребенка, то со временем ребенок начинает любить родителей и доверять им, пишет Ролз:

"Когда родительская любовь к ребенку осознается им на основании их очевидных намерений, ребенок убеждается в своей значимости как личности. Он приходит к осознанию, что его ценят ради него самого те, кто олицетворяет для него власть...

Ребенок не обладает собственным стандартами критики, поскольку он не в состоянии отвергнуть предписаний на рациональных основаниях. Если он любит своих родителей и доверяет им, он склонен принимать их предписания. Он также будет стремиться подражать им, если они действительно достойны уважения и придерживаются своих собственных предписаний".

В каких ситуациях ребенок начинает испытывать МОРАЛЬНЫЕ ЭМОЦИИ типа стыда и вины? Это ситуации конфликта естественных склонностей ребенка и норм и предписаний, которые он получает от авторитетных взрослых, пишет Ролз:

"Желания ребенка выходят за пределы того, что разрешено, иначе не было бы нужды в этих предписаниях. В результате родительские нормы ощущаются как путы, и ребенок может восстать против них. В конце концов, он может обнаружить, что нет никаких оснований для подчинения им; сами по себе запреты совершенно произвольны, а у него нет исходной склонности делать то, что ему говорят.

Однако если он действительно любит своих родителей и доверяет им, то, когда он подвергается ИСКУШЕНИЮ, он разделяет их отношение к своим проступкам. Он будет склонен признать свой грех и искать прощения. В этих различных склонностях проявляется ЧУВСТВО ВИНЫ перед авторитетом.

Ребенку иногда трудно отличить чувство вины от боязни наказания, и особенно от страха потери родительской любви и привязанности. У ребенка нет понятий для осознания моральных различений, однако даже у ребенка мы можем отделить чувство авторитарной вины от страха и боязни".

Далее Ролз описывает идеальную ситуацию, при которой возможно наилучшее формирование из ребенка МОРАЛЬНОЙ ЛИЧНОСТИ:

Во-первых, родители должны любить ребенка и быть достойными его восхищения. Таким образом они способствуют возникновению в нем чувства своей собственной ценности и желания стать таким человеком, какими являются они.

Во-вторых, они должны провозгласить ясные и понятные (и конечно оправданные) правила, адаптированные к уровню понимания ребенка.

Родители должны также следовать этим предписаниям, поскольку они применимы к ним тоже. Родители должны демонстрировать мораль, которую они предписывают, и делать принципы, лежащие в ее основании, все более точными по ходу времени. Это нужно не только для того, чтобы сформировать в ребенке склонность позднее принять эти принципы, но также для того, чтобы передать ему знание, как они должны интерпретироваться в конкретных случаях.

Моральное развитие претерпевает неудачу при отсутствии этих условий, особенно если родительские предписания являются не только суровыми и  неоправданными, но и навязываются посредством наказания и даже физического насилия. При отсутствии ПРИВЯЗАННОСТИ, примера и руководства ни один из этих процессов не имел бы места, и, безусловно, их бы не было в отношениях, основанных на принуждении и угрозах.

Второй стадией формирования морали Джон Ролз называет мораль ассоциации (КОЛЛЕКТИВА):

"В то время как авторитарная мораль ребенка состоит в основном из набора предписаний, содержание морали ассоциации задано моральными стандартами, соответствующими роли индивида в различных ассоциациях, которым он принадлежит. Эти стандарты включают моральные правила здравого смысла наряду с поправками, необходимыми для их приспособления к конкретному положению человека: они навязываются ему посредством одобрения и неодобрения властей или других членов группы.

Обычно есть авторитетная личность, которую любят и которой доверяют или, по крайней мере, рассматривают как достойную своего положения, и предписания которой становятся обязанностями людей. Учет последствий — не наше дело, это оставляется ВЛАСТЬ имущим. Похвальные добродетели — послушание, смирение и верность авторитетным личностям; главные пороки — непослушание, самоволие и безрассудство.

Мы должны беспрекословно делать то, что от нас ожидают, поскольку в противном случае мы выражаем сомнение и недоверие, некоторое высокомерие и склонность к подозрительности. Ясно, что авторитарная мораль должна быть подчиненной принципам правильности и справедливости, которые только и могут определить, когда эти чрезмерные требования или аналогичные ограничения являются оправданными".

Именно здесь человек встает перед дилеммой КОНФОРМИЗМА и независимости. Отказ от интеграции в коллектив может сделать человека изгоем, однако бездумное и некритичное принятие всех норм и правил группы может быть чревато бегством человека от СВОБОДЫ и личной ОТВЕТСТВЕННОСТИ. Если группа и власть нарушают ПРИНЦИПЫ СПРАВЕДЛИВОСТИ, то человек, подыгрывая им, выполняя их предписания, следуя их правилам, будет содействовать творению ЗЛА.

Но на этой стадии человек уже "вооружен" и совестью, и системой ценностей, и способностью к здравому смыслу и критическому восприятию и своей СИТУАЦИИ, и своего поведения. Поэтому ему не отказаться ни от своей свободы, ни снять с себя ответственность за все, что он делает - от чьего имени и по чьему приказу он ни поступал бы.