Романтизм как "суррогат смысла"

Мы уже говорили о таких суррогатах смысла, как СТРЕМЛЕНИЕ К СЧАСТЬЮ, к УСПЕХУ и УДОВОЛЬСТВИЮ. Постоянные озабоченность и занятость, сопровождающие эти стремления, создают в человеке (да и в окружающих) иллюзию глубочайшей осмысленности. Ведь не шутка же это – стремиться не к чему-нибудь, а к счастью, бороться за него. Или зная о краткости жизни – почему бы не стараться получить максимум наслаждений, чего бы это ни стоило. Или движение к поставленным целям (профессиональным или личным) может быть воспринято в качестве глубочайшей содержательности жизни в смысле САМОСТАНОВЛЕНИЯ (при этом человек может не замечать, что он на самом деле служит своей ГОРДЫНЕ).

Также к заменителям смысла относятся различные зависимости. В первую очередь, сюда относятся алкоголизм и наркомания, которую один мой знакомый назвал попыткой войти к Богу через черный ход. Есть немало других зависимостей, как, например, зависимость от гаджетов, от игровых автоматов, от других людей – когда на ком-то одном сходится клином весь белый свет, и человек живет ради него. Понятно, что исчезновение или недоступность (пусть даже и на короткое время) этого смыслозамещающего начала вызывает в человеке ощущение бессмысленности жизни.

В этой главе мы рассмотрим еще один важный эрзац (заменитель, суррогат) смысла, который встречается, можно сказать, на каждом шагу, а в массовых масштабах проявляет себя в смутные времена. Мы поговорим о романтизме в его проявлениях на бытовом и государственном уровне.

Романтизм в расхожем понимании является чем-то легким и прекрасным, вроде светлой МЕЧТЫ, вроде чего-то, что зажигает пламенем сердца людей, что пробуждает и направляет их ВОЛЮ.

Романтизм является средством, точнее попыткой ТРАНСЦЕНДЕНЦИИ. Иными словами, с помощью своего романтизма человек пытается найти выход за пределы повседневности, своей текущей реальности, вырваться в другую реальность или построить ее, тем самым обретая чувство осмысленности как отдельных поступков, встраиваемых в единую цепочку событий "сквозного времени", так и всей своей жизни (см. ВРЕМЯ И СМЫСЛ).

Я думаю, что романтическая настроенность человека как раз помогает ему "встроиться" в сквозное время, придумать себе столь необходимые оправдания собственного существования. Рассмотрим основные черты романтизма, которые помогут нам лучше понять, как романтическая настроенность соотносится с разбираемыми нами темами тревоги и совладания с ней, в частности, с решением проблемы ТРЕВОГИ ОТСУТСТВИЯ СМЫСЛА.

Романтизм (течение в европейской культуре конца ХVIII - первой половины ХIХ веков) характеризуется идеалистическим представление о действительности, тяготением к фантастике и символике.

Главным тезисом романтизма является утверждение самоценности духовно-творческой жизни личности. Так, еще Гегель определял романтизм как самоутверждение субъективности человека (его внутреннего мира, его Я): «подлинным содержанием романтического служит абсолютная внутренняя жизнь, а соответствующей формой — духовная субъективность, постигающая свою самостоятельность и свободу».

Иными словами, одной из главных черт романтизма является возведение в абсолют «Я», которое не только лежит в основе человеческого бытия, но и содержит в себе искру Божию и всю бесконечность Божественного. Романтизм воспевает индивидуализм, так как человеческое Я представляет собою воплощение АБСОЛЮТНОЙ СВОБОДЫ, и является источником творческой стихии как преобразующего мир начала.

По словам Шеллинга, романтизм - это раскованность человеческого духа, считающего "себя вправе всему существующему противополагать свою действительную свободу и спрашивать не о том, что есть, но что возможно". Здесь подчеркивается ИНТЕРЕС романтиков к еще невоплощенному, еще лишенному формы, находящемуся в СТАНОВЛЕНИИ. Для романтиков "нет застывшей жизни, непререкаемых форм, догматов, есть творимая жизнь, есть вечное обновление и в мире вещей и в мире мысли", пишется в философской энциклопедии.

Попробуем выделить несколько важнейших характеристик романтизма.

РАЗОЧАРОВАННОСТЬ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬЮ И ПОИСК ИДЕАЛА

Неприятная и разочаруюшая действительность входит в противоречия с яростными устремлениями романтика к гармонии. Один персонаж Бонавентуры ("Ночные бдения") произносит такой монолог: "Жизнь - это лишь шутовской наряд, одетый на Ничто, пусть звенят на нем бубенчики, все равно его порвут и выбросят. Кругом только Ничто, оно душит себя и с жадностью поглощает, и именно это самопоглощение создает обманчивую игру зеркал, как будто есть Нечто".

Мировоззрение Шопенгауэра, во многом весьма точно отражающее (с определенной, правда, перспективы) мир и человека в нем, еще более пессимистично. Взгляд на мир с такой перспективы может пугать и разочаровывать. Жить в таком мире не очень приятно. Оттуда хочется убежать.

Андре Конт-Спонвиль так описывает романтика: "Он мечтает отдаться вдохновению, но вынужден тяжко трудиться. Он воспевает страсть, воображение, чувство, а в итоге остаются только усталость и скука. Он живет в искушении бегства и оправдывается мечтой…“. Нередко это МЕЧТА о преобразовании жизни человечества.

Романтизм неутомимо занят поиском ИДЕАЛА, стремясь найти или изобрести новую историческую реальность, которая была бы в состоянии вместить в себя бесконфликтно и гармонично все то, что дорого романтику – индивидуальную свободу человека и красоту жизни, бесконечные бездны мироздания и творческое преображение мира. Романтик ищет или хочет создать такое положение вещей, которое могло бы стать столь милым сердцу романтика цельным и единым миром, полным СВОБОДЫ, СЧАСТЬЯ, ЛЮБВИ и СПРАВЕДЛИВОСТИ, в котором все лучшее в человеке раскрылось бы во всей своей полноте. Эти деяния романтика привносят в его жизнь ощущение осмысленности и полноты (см. ТРЕВОГА ПУСТОТЫ).

Однако романтикам вряд ли суждено построить рай на земле. „Романтизм — искусство страсти, но выбор у него невелик: либо галлюцинация, либо религия, - пишет Андре Конт-Спонвиль, -либо эстетика изгнания и бегства от действительности, либо мистицизм и все то же разочарование“.

ОДИНОКИЙ ГЕНИЙ
Культ одинокого гения вытекает из особенности романтического мироощущения. С одной стороны, романтик видит необходимость «бегства от удручающих обстоятельств века» и оправдывает это бегство, будь то бегство в мир фантазий и в творчество или в странствия и приключения. Поэтому романтизму свойственно обращение к миру чувств, переживаний и фантазий, метание духа, отрешенность от мирской суеты. Нередко романтик стремится к максимально возможному в том, что касается его переживаний - пережить любой ценой то, что возможно пережить.

С другой стороны, романтизм превозносит индивидуализм, дух творчества и мощных порывов к изменению и обновлению жизни. Человек, по определению обладающий творческой силой воображения, становится, согласно Фихте, "художником по преимуществу", который пытается внести гармонию в хаос , создавая произведения искусства. Но не только. Романтик пытается создать новый мир как внутри собственного "Я", так и, нередко, за его пределами. Он стремится тем самым осчастливить другого человека, свое окружение или даже все человечество.

Иными словами, романтик склонен рассматривать саму жизнь как некое художественное произведение, к которому причастен лично он. Фихте, говоря об искусстве, указывает на то, что оно поддерживает представление о мире как о произведении человеческого духа. Поэтому все свободно совершаемое в мире, можно отнести к творчеству. Все, к чему прилагается ВОЛЯ человека, можно считать произведением, продуктом этого творчества. Политика тоже является актом творчества, при котором человек, пытающийся „сотворить“ новый мир, начинает перекраивать историю под себя (под свои идеи).

Фр. Шлегель приветствует капризы и творческий произвол художника, рассматривая всю духовную жизнь как иллюстрацию культа гениальности. Он подчеркивает право гения предписывать самому себе закон, становиться выше правил обыденной жизни. Тем самым романтика вторгается и в нормы морали и этики, порой переворачивая с ног на голову понятия о ДОБРЕ И ЗЛЕ, подменяя базовые ценности.

СИМВОЛИЗМ

Известно, что мы мыслим знаками и воспринимаем реальность как совокупность знаков. Романтическое восприятие мира тяготеет к гипертрофированию значения символа - будь то в чувствах, мыслях или во внешней реальности, поэтому романтики находятся в поиске выразительных средств как способа созидания новой реальности. В искусстве это музыка, живопись, танец, поэзия, драматургия, кино. А в жизни общества - это язык пропаганды и агитации, призванный не только донести до многих собственные идеи, но и изменить мировоззрение и поведение других людей, подвигнуть их на поступки в желаемом направлении.

Пропаганда - это язык новых символов, которые затрагивают глубинные подсознательные пласты миллионов людей. Сюда же можно отнести и созидание новых традиций и РИТУАЛОВ, которые не только способствуют формированию групповой ИДЕНТИЧНОСТИ, но и доводят поведение отдельного человека и масс людей до известной степени автоматизма, причем в определенной мере предсказуемой и желаемой направленности.

Одной из задач и устремлений романтизма можно считать создание "новой мифологии". Как известно, мир мифов - это мир архетипов (подробно описаны К.-Г. Юнгом - см. САМОСТЬ ПО ЮНГУ), содержащихся в человеческом подсознании и по большей части не могущих быть выраженными никакими словами. Это образы и символы самого глубокого в душах людей. Того, что лежит в основе саиых, казалось бы, невозможных и удивительных поступков и перемен поведения и установок как отдельного человека, так и огромных масс людей. Мифы в состоянии оживлять или направлять те или иные архетипы. Они подобны металлическим опилкам, которые мгновенно ориентируются в направлении магнита. Миф, можно сказать, - это магнит для души романтика.

БУНТ И ОТРИЦАНИЕ

В целом, романтиков характеризуют конфликтные отношения с существующим мироустройством. По их мнению, всеобщая нормативность, заданность и зарегламентированность лишает человека возможности реализации своей свободы. Однако свобода, понимаемая романтиками, это, по сути, борьба с РАМКАМИ СВОБОДЫ.

Как пишет Андре Конт-Спонвиль, "романтикам нужны правила, чтобы их ниспровергать; традиции, чтобы с ними спорить; наставники, чтобы освобождаться от их влияния; наконец, им нужен разум, чтобы его отринуть и предпочесть ему чувство…".

Бунт против действительности может быть тихим и мирным, если человек погружается в творческое раскрытие собственной личности, которое грозит стать самоцелью. Ведь одним из высших идеалов романтизма можно считать осуществление внутреннего предназначения, которое по важности ставится гораздо выше выполнения обязанностей в социуме.

Юмор и иронию, свойственные романтизму, можно рассматривать как одну из форм протеста против косности мира, как инструмент ОТРИЦАНИЯ скучной и однообразной, а то и жестокой реальности или как способ совладания с нею. С помощью юмора человек показывает себе и другим относительность и даже иллюзорность общественных устоев и традиций, которые другие считают крайне важными. Эти аспекты современности осмеиваются и выставляются в нелицеприятном виде.

Ирония позволяет человеку дистанцироваться от различных сторон не только своего миропонимания, но и понимания и приятия самого себя. Ирония порой ставит человека на грань символического самоуничтожения, за которым может следовать самосозидание. Как утверждает Ф. Шлегель, ирония — это «ясное сознание вечной подвижности, бесконечно полного хаоса».

Юмор романтизма склонен к переходу от легкой ироничности свободного человека к трагическому сарказму человека, зажатого в тесные рамки СУДЬБЫ КАК НЕОБХОДИМОСТИ, к глобальному скепсису, как, например, в философии Шопенгауэра с его вселенским отрицанием.

В центре внимания романтизма, проявляющего глубокий интерес к героическим событиям прошлого и воспевающего борцов за свободу, находятся зачастую БУНТАРСКИЕ страсти и характеры. Этим характерам романтик пытается подражать. Образ бунтаря становится нередко частью ИДЕНТИЧНОСТИ романтика.

Но бунтарскому духу романтизма тесно в рамках слов и образов. Поэтому он стремится вылиться на улицы и площади, в индивидуальные или массовые протесты. А там, в толпе романтческие идеи и представления нередко, увы, забываются. Там бунт становится самоценным инструментом самовыражения людей.

Теоретики романтизма говорят о безнравственности морали или об отсутствии понятия греха в религии, которую они считают "истинной". Отсюда - отход от базовых ЦЕННОСТЕЙ (абсолютный приоритет человеческой жизни и достоинства) и подмена их ценностями "светлого будущего".

ОТНОШЕНИЯ С БОГОМ

Трагический раскол ИДЕАЛА и действительности, неспособность гармонически примириться с конечным посюсторонним миром вызывают у романтика стремление во что бы то ни стало изменить эту реальность, исправить миропорядок.

"Романтизм выражает нечто весьма существенное для человеческой души — страдание от сознания того, что ты не Бог и твое существование конечно. Время — вот главный враг и одновременно смысл существования романтизма... Романтизм весь устремлен в бесконечность, но находит лишь конечное. Он тянется к абсолюту, но находит лишь свое «я». Ему хотелось бы раствориться в великом едином, но он на каждом шагу сталкивается с множественностью и двойственностью", - пишет Андре Конт-Спонвиль.

Отсюда становится понятным бунт романтика против такого положения вещей. Романтик хочет не только повлиять на время, в котором развертывается его биография, история его жизни (см. ВРЕМЯ И СМЫСЛ), но и занять "по праву" ему принадлежащее место - рядом с Богом, выше Бога, а то и вовсе без Бога. Таково был, например, первый "романтический" проект человечества - ВАВИЛОНСКАЯ БАШНЯ.

"Вначале было слово...". Этот тезис хорошо усвоен романтиками. Они используют "божественную силу" символа и образа, позволяющую получить реальную власть над людьми и миром. Диктаторы и их режимы научились блестяще пользоваться этим магическим инструментом.

Романтизму свойственно рассматривать зло как нечто неизбывное, абсолютное и предвечное, растворенное в миропорядке и заложенное в самой природе вещей и межчеловеческих отношений. Наряду с этим, согласно Шеллингу, зло неотделимо от личности. Иными словами, зло всегда там, где человек. Отсюда следует, что неизбежным становится принять это зло как данность. Иными словами, романтизм склонен не только "терпимо" относиться к злу, но даже и оправдывать его. Этим, кстати, некоторые исследователи объясняют роль романтизма в зарождении тоталитаристской мифологии 20 века.

Становится понятно, что способ реализации свойственного, пожалуй, каждому человеку стремления изменить мир, зависит от выбора человеком базовых ЦЕННОСТЕЙ. Ведь именно эти ценности и служат стартовой площадкой для всех деяний человека, давая направление его поискам и поступкам. В принципе, стартовый выбор ограничивается двумя основопологающими группами ценностей.

Одна из них ставит во главу угла приоритет жизни, свободы и достоинства каждого человека, опираясь на ПРИНЦИПЫ СПРАВЕДЛИВОСТИ. Я называю эту группу "божественными ценностями", так как основные заповеди как раз и определяют эти ценности. Можно сказать,что опора на эти ценности способствует выбору такого поведения, которое делает человека со-творцом, подобием Божиим, по сути, возводя его все выше к человеческому в человеке.

Радикально противоположную группу ценностей я назвал "ценностями от лукавого". Они базируются на приоритете индивидуального, на неразвитости МОРАЛЬНЫХ ЭМОЦИЙ и незрелости СОВЕСТИ, что делает человека слабым перед лицом ИСКУШЕНИЯ. Если первая группа ценностей в человеке развита недостаточно или он ее сознательно игнорирует, то поступки человека все более регулируются его амбициями, ГОРДЫНЕЙ, стремлением удовлетворить любой ценой свои желания и потребности. ВОЛЯ его ставится, тем самым, на службу ЗЛУ, а не ДОБРУ.

• Назад
• Вперёд