Мучительности нашего существования немало способствует и то обстоятельство, О трудностях понимания
Человек, постигая мир, воспринимает его с помощью образов (неважно, зрительных, слуховых, тактильных, обонятельных или осязательных) и описывает его с помощью слов и предложений, являющихся знаками, то есть как бы “представителями” той действительности, которая постигается и описывается сознанием человека. Как отмечал Михаил Бахтин, "изучая человека, мы повсюду ищем и находим знаки и стараемся понять их значение».
Согласно Мартину Хайдеггеру, если мы ориентируемся на знаки, мы не можем постигнуть окружающее, можем лишь получить определенную ориентацию в мире, направление, в которое должен быть устремлен наш взгляд на мир. То есть знак является неким указателем.
Хайдеггер ставит вопрос: “Что значит указание знака?“ И далее пишет: „Ответ можно получить только тогда, когда мы определим адекватный способ обращения со средством-указателем”.
Рассматривая идею появления знака в рамках фетиша и колдовства, Хайдеггер отмечает, что „для первобытного человека знак совпадает с указываемым“, то есть „знак сам есть указываемое”. Мы в нашей повседневности, как и первобытные люди, также склонны к тому, чтобы принимать знак за саму действительность. В этом и состоит наша проблема в том, что касается понимания мира, себя и друг друга.
Карл Густав Юнг также отмечает, что в каждом из нас глубоко сидит "старинный предрассудок, гласящий, что имя служит магическим представителем вещи, и что достаточно произнести имя, чтобы постулировать существование вещи... За многие тысячелетия мыслящий ум имел массу возможностей увидеть бесплодность этого трюка, но так и не научился не принимать интеллектуальное овладение вещью за чистую монету. Интеллектуальное "схватывание" не дает в наше распоряжение ничего, кроме понятия, а понятие есть не более чем имя. Подобные интеллектуальные фишки звучат так, будто бы чем-то наполнены, но на самом деле они пусты внутри...".
Когда мы говорим "я его люблю" или "он хороший" - что имеем мы в виду? Но нам часто кажется, что мы сказали именно то, что хотели, и что другой понял наше высказывание. Да и сами мы уверены, что понимаем, что говорим, какой смысл вкладываем в наши знаки (слова).
Слова играют роль знаков или символов, задача которых указать на что-то, что-то отразить или описать. И беда в том, что словам приписываются еще и другие функции, абсолютизирующие значение слов и ведущие к непониманию самого себя и к проблемам во взаимопонимании. Так, особенно много сложностей возникает с "проблемными" словами (например, вина, стыд). Не меньше сложностей и с такими замечательными словами как любовь, счастье или успех.В чем же загвоздка?
Дело в том, что нам свойственно думать, что то, что мы понимаем под каким-то словом, в той же мере понятно и другим. Более того – мы думаем, что мы сами понимаем, что мы имеем в виду, произнося то или иное понятие или думая о нём. Но, увы, это далеко не так. Каждый имеет свои представления и о вине, и о счастье и о любви. И, что удивительно, эти представления далеко не так четки, как нам кажется.
Мы по большей части оперируем весьма абстрактными и размытыми понятиями. Эти понятия заряжены эмоционально, в них живут воспоминания из далекого и недавнего прошлого, обрывки своих и чужих мыслей на эти темы, смутные фантазии, цитаты из известных и не очень известных книг или фильмов... Словом всё, что нас когда-то задело за живое или засело в нашей памяти.
И вот вся эта "мешанина" и представляет собой то, чем мы оперируем в разговорах с самими с собой или с другими. По этому поводу Тютчев написал когда-то: "как сердцу высказать себя? другому как познать тебя?". Мы добавим: "как и себе понять себя?" – ведь „мысль изреченная есть ложь“ (неважно, вслух ли она произнесена или про себя).
В качестве примера приведем следующую цитату:
„Слова выполняют разные функции, иногда они просто выражают настроение. Когда в момент отчаяния человек говорит, что ему хочется умереть, совсем не обязательно понимать его буквально, вполне возможно, что слова, брошенные им в порыве отчаяния и воспринятые другими как заявление о намерении, на самом деле были не чем иным, как разрядкой эмоций. Отсюда не следует понимать буквально и угрозы, которые имеют место при разгоревшемся конфликте. Когда человек говорит: «Я тебя убью»,— это не значит, что он действительно имеет такое намерение и уж тем более не значит, что он мог бы совершить это злодеяние“ (Ильин).
В этом разделе мы постараемся разобраться с тем, как наше сознание себя обманывает и что мы можем сделать, чтобы правильно подбирать слова, формулируя свои проблемы или желания, цели или устремления, чтобы понимать себя и свой мир, других людей, окружающий мир и свою реальную ситуацию в этом мире.
Ведь если мы хотим по-настоящему расти и развиваться, мы должны научиться именно понимать и быть понятыми (насколько возможно полно), а не просто быть уверенными, что мы понимаем или поняты.
Иначе нам грозит, как подметил Артур Шопенгауэр, „прорехи в отчетливости своего понимания наполнять словами и фразами“.
В данной главе мы постараемся провести границу между словами и теми явлениями, той реальностью, которые мы этими словами обозначаем.
Назад