О борьбе за справедливость

«Я не думаю, что человек рождён для счастья,

как птица для полёта.

Утверждать нужно не право на счастье для каждого человека,

а достоинство каждого человека,

верховную ценность каждого человека,

который не должен быть превращен в средство…

Но борьба за достоинство человека

сопровождается болью и мукой»

Николай Бердяев

Политика и общество являют собой зеркало, в котором отражаются и тревога человека (во всех ее видах), и все возможные способы защиты от тревоги. Личностный рост человека обеспечивается лишь тогда, когда человек свободно принимает решения, направленные как на реализацию его потенциалов, так и на защиту и отстаивание его высших ценностей.

Ознакомившись с материалами книги Джона Ролза "Теория справедливости", мы узнаем о том, что такое неподчинение несправедливым общественным устройствам, в частности:

гражданское неповиновение

отказ по убеждениям

какова роль неповиновения в несправедливой войне

при каких типах несправедливости гражданское неповиновение имеет смысл

каковы отличия протеста против несправедливости в справедливом и несправедливом обществе

какова роль гражданской ответственности в защите справедливости...

О НЕПОДЧИНЕНИИ НЕСПРАВЕДЛИВЫМ ОБЩЕСТВЕННЫМ УСТРОЙСТВАМ

(ОБЗОР ПОЛОЖЕНИЙ ДЖОНА РОЛЗА)
По материалам книги
Джон Ролз. Теория справедливости. НОВОСИБИРСК,ИЗДАТЕЛЬСТВО НОВОСИБИРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА, 1995ББК Ю713.12 УД К 177.3 Р67
Научный редактор издания профессор В. В. ЦелищевПеревод с английского В. В. Целищева при участии В. Н. Карповича и А. А. Шевченко

Гражданское неповиновение

(как и отказ по убеждениям) —

это одно из стабилизирующих средств

конституционной системы

Граждане, в общем, связаны обязанностью справедливости, а тех, кто принял привилегированные должности и положения или воспользовался определенными возможностями для продвижения своих интересов, принцип честности, кроме того, обязывает вносить свой вклад. Это справедливо для обществ со справедливым устройством.

Если общественное устройство несправедливо, то вопрос заключается в том, при каких обстоятельствах и в какой степени мы связаны обязательством подчиняться несправедливому устройству.

Когда мы спрашиваем, можно ли, и, если да, то при каких обстоятельствах, терпеть несправедливое устройство, мы сталкиваемся с вопросом другого рода.

Мы должны установить, как применяется концепция справедливости к случаям, в которых вместо того, чтобы быть вынужденными приспосабливаться к естественным ограничениям справедливого устройства, мы сталкиваемся с несправедливостью.

Оправдано ли неподчинение — зависит от степени, до которой законы и институты несправедливы.

Есть два пути, посредством которых может возникнуть несправедливость законов и институтов:

• существующее устройство может в разной степени отходить от публично принятых стандартов, которые более или менее справедливы;

• это устройство может соответствовать концепции справедливости, имеющейся в обществе, или точке зрения господствующего класса, но сама эта концепция может быть неразумной и, во многих случаях, явно несправедливой.

В ситуации, близкой к справедливости, у нас обычно имеется обязанность подчиняться несправедливым, а не только справедливым законам. Конституция считается справедливой, но несовершенной процедурой, в том случае, когда обстоятельства позволяют гарантировать справедливый результат. Она несовершенна, поскольку не существует какого-либо достижимого политического процесса, который гарантировал бы, что принятые в соответствии с ней законы будут справедливыми. В политических делах совершенная процедурная справедливость не может быть достигнута.

В состоянии, близком к справедливости, обычно у нас есть обязанность подчиняться несправедливым законам в силу нашей обязанности поддерживать справедливую конституцию.

В долговременном плане бремя несправедливости должно быть более или менее равным образом распределено между различными группами в обществе, а тяготы несправедливой политики не должны быть слишком обременительными в каждом конкретном случае. Следовательно, обязанность подчинения является проблематичной для постоянных меньшинств, которые страдали от несправедливости в течение многих лет. И конечно, от нас не требуется согласия на отказ от основных свобод, как наших, так и других людей, так как подобное требование не могло быть частью значения обязанности справедливости в исходном положении; не могло оно быть совместимым и с пониманием прав большинства в конституционном собрании.

Вместо этого мы подчиняем свое поведение демократическому органу лишь до той степени, в которой это необходимо для того, чтобы равным образом разделять неизбежные несовершенства конституционной системы. Принятие этих трудностей — это просто признание границ, налагаемых обстоятельствами человеческой жизни, и желание работать в их рамках. Когда мы оправдываем конституцию, мы представляем соображения, показывающие, что она была бы принята в этих условиях (в условиях иcxодной ситуации и гипотетического договора о справедливом устройстве).

Аналогичным образом, справедливые законы и политика были бы приняты на стадии законодательства рациональными законодателями, ограниченными справедливой конституцией и добросовестно пытавшимися следовать принципам справедливости в качестве своего стандарта.

Когда мы критикуем законы и политику, мы пытаемся показать, что они не были бы приняты при этой идеальной процедуре.


ГРАЖДАНСКОЕ НЕПОВИНОВЕНИЕ

Почти справедливое государство требует демократического режима. Теория справедливости имеет дело с ролью и уместностью гражданского неповиновения законно установленной демократической власти.

Теория справедливости не применяется к другим формам правления, как и к другим видам несогласия или сопротивления. Что же касается тактики изменения или даже свержения несправедливой и продажной системы, то, если какие-либо средства для достижения этой цели оправданы, то, безусловно, оправдана и ненасильственная оппозиция.

Конституционная теория гражданского неповиновения состоит из трех частей.

Во-первых, она определяет этот вид несогласия и отделяет его от других форм оппозиции демократической власти. Диапазон этих форм — от легальных демонстраций и нарушений закона, предназначенных для создания судебных прецедентов, до вооруженных действий и организованного сопротивления. Теория определяет место гражданского неповиновения в этом спектре возможностей.

Во-вторых, она устанавливает основания гражданского неповиновения и условия, при которых такое действие оправдано в (более или менее) справедливом демократическом режиме.

В-третьих, теория должна объяснять роль гражданского неповиновения в  конституционной системе и уместность этой формы протеста в свободном обществе.

Я начну с определения гражданского неповиновения как публичного, ненасильственного, сознательного политического действия, однако противного закону, которое обычно совершается с целью изменений законодательства или политики правительства. Поступая таким образом, человек апеллирует к чувству справедливости большинства сообщества и заявляет о том, что, в соответствии с его обдуманным суждением, принципы социальной кооперации между свободными и равными людьми не соблюдаются.

Определение допускает непрямое, как его часто называют, и прямое гражданское неповиновение. Это и должно делаться определением, так как иногда существуют сильные доводы против того, чтобы нарушать закон или политику, которые считаются несправедливыми.

В качестве примера прямого неповиновения можно привести нарушение правил дорожного движения или законов о вторжении в частные владения. Но если же правительство принимает неясный, но суровый закон против государственной измены, было бы неуместно совершать измену для того, чтобы выразить свой протест. В любом случае, наказание может быть гораздо суровее того, на которое можно разумно рассчитывать. В других случаях невозможно прямо нарушить политику правительства, например, в области иностранных дел.

Акт гражданского неповиновения мыслится как противоречащий закону, по крайней мере, в том смысле, что тот, кто в него вовлечен, не просто подвергает испытанию конституционное решение: он готов противостоять закону, даже если тот должен быть поддержан.

Конечно, в конституционном режиме суд может принять сторону несогласных и объявить закон или политику, которая опротестовывается, неконституционной. Часто существует некоторая неопределенность в отношении того, будут ли признаны действия диссидентов законными или нет. Тот, кто прибегает к гражданскому неповиновению для протеста против несправедливых законов, не готов отступить, даже если суд в итоге с ним не согласится.__ гражданское неповиновение — это политический акт не только в том смысле, что он адресован большинству, удерживающему политическую власть, но также и потому, что это акт, управляемый и оправданный политическими принципами, т. е. принципами справедливости, которые регулируют конституцию и социальные институты вообще.

В оправдание гражданского неповиновения апеллируют не к принципам личной морали или религиозным доктринам, хотя они и могут совпадать с требованиями человека и подкреплять их.

Само собой разумеется, что гражданское неповиновение не может основываться исключительно на групповом или личном интересе. Вместо этого прибегают к разделяемой всеми концепции справедливости, которая лежит в основе политического порядка. Предполагается, что в разумно справедливом демократическом режиме существует публичная концепция справедливости, обращением к которой граждане регулируют свои политические дела и интерпретируют конституцию.

Повторяющееся и намеренное нарушение основных принципов этой концепции в течение длительного периода времени, особенно нарушение фундаментальных равных свобод, зовет либо к подчинению, либо к сопротивлению.

Принимая участие в гражданском неповиновении, меньшинство заставляет большинство решать, оставить ли все, как есть, или же, руководствуясь общим чувством справедливости, признать законные требования этого меньшинства.

Гражданское неповиновение — это публичный акт. Он не только адресован публичным принципам, он совершается публично. В нем принимают участие открыто, честно уведомляя об этом, а не скрытно. Его можно сравнить с публичной речью и, будучи формой обращения, выражением глубоких и сознательных политических убеждений, он совершается в публичной форме.

По этой причине, гражданское неповиновение — ненасильственный акт. Оно пытается избежать насилия, особенно по отношению к людям, не из принципиального отвращения к использованию силы, но потому, что это окончательная суть этой позиции.

Прибегать к насильственным актам, которые, наверняка, приведут к боли и страданиям, несовместимо с гражданским неповиновением как видом выступления в защиту некоторой позиции. Действительно, любое нарушение гражданских свобод других людей имеет тенденцию затемнять гражданский характер этого акта неповиновения.

Иногда, если эта апелляция не выполняет своих целей, может рассматриваться сопротивление с использованием силы. Однако гражданское неповиновение дает выражение сознательным и глубоко укорененным убеждениям, и хотя оно может предупреждать и увещевать, само по себе оно не является угрозой.

Гражданское неповиновение — это ненасильственное действие еще по одной причине. Оно выражает неповиновение закону в рамках верности закону, хотя и находится на грани его. Закон нарушен, но верность закону проявляется в публичной и ненасильственной природе этого акта, в готовности принять правовые последствия своего поведения. Эта верность закону помогает донести до большинства, что этот акт действительно политически осознанный и искренний и что его намерением является обращение к публичному чувству справедливости.



О НАСИЛИИ ПРИ НЕПОВИНОВЕНИИ

Тот, кто прибегает к насилию, гораздо более глубоко противостоит существующей политической системе. Он не считает ее почти справедливой или разумно справедливой. он полагает, что она либо далеко отходит от проповедуемых им принципов, либо вообще придерживается ошибочной концепции справедливости. Хотя действие человека и является искренним с его точки зрения, он не апеллирует к чувству справедливости большинства (или тех, у кого реальная политическая власть), так как полагает, что их чувство справедливости ложно или же недейственно.

Вместо этого, с помощью хорошо организованных насильственных актов подрыва, сопротивления и тому подобного, он пытается атаковать преобладающее чувство справедливости или вынудить большинство двигаться в желаемом направлении.

Сторонник силовых действий может попытаться избежать наказания, поскольку он не готов принимать правовые последствия своего нарушения закона; это было бы не только на руку тем силам, которым, по его мнению, нельзя доверять, но также было бы признанием законности конституции, которой он противостоит. В этом смысле насильственные действия не находятся в рамках верности закону, но представляют собой более глубокую оппозицию правовому порядку.

Базисная структура воспринимается настолько несправедливой или так далеко отходящей от тех идеалов, которым он привержен, что человек должен подготовить путь для радикального или даже революционного изменения. И это должно делаться с помощью попыток вызвать у общественности осознание необходимости фундаментальных реформ, которые нужно провести.


ОТКАЗ ПО УБЕЖДЕНИЯМ

Отказ по убеждениям — это неподчинение более или менее прямому правовому предписанию или административному порядку. Это отказ по убеждению потому, что нам адресован приказ, а природа ситуации такова, что факт, подчинимся мы ему или нет, известен властям.

Типичными примерами являются отказы ранних христиан выполнять определенные религиозные обряды, предписанные языческим государством, и отказ Свидетелей Иеговы салютовать флагу.

Другие примеры — это нежелание пацифистов служить в вооруженных силах, или отказ солдата повиноваться приказу, который, по его мнению, явно противоречит моральному закону, принятому на войне.

Предполагается, что действия человека известны властям, как бы он ни хотел в некоторых случаях их скрыть.

Там, где это может быть тайно, можно говорить об уклонении по убеждениям, а не об отказе по убеждениям. Скрытные нарушения закона о беглых рабах являются примером уклонения по убеждениям. Человек просто по убеждениям отказывается подчиняться распоряжению или правовому предписанию. Он не обращается к убеждениям сообщества, и в этом смысле отказ по убеждениям не является публичным актом.

Те, кто готов воздержаться от подчинения, признают, что может отсутствовать основа для взаимопонимания; они не выискивают случаи неповиновения для того, чтобы заявить о своей позиции. Они скорее выжидают, надеясь, что необходимости неподчинения не возникнет. Они менее оптимистичны, чем те, кто прибегает к гражданскому неповиновению, они могут и не ожидать изменений в законе или политике. Ситуация может не дать им времени заявить о своей позиции, или опять же, не будет никаких шансов на то, что большинство окажется восприимчивым к их требованиям.

Отказ по убеждениям не обязательно базируется на политических принципах; он может быть основан на религиозных или других принципах, расходящихся с конституционным порядком.

Гражданское неповиновение — это апелляция к разделяемой всеми концепции справедливости, в то время как отказ по убеждениям может иметь другие основания. Существует искушение сказать, что закон должен всегда уважать требования совести, но это не может быть правильным.

Как мы уже видели в примере с нетерпимыми людьми, правовой порядок должен регулировать преследование людьми их религиозных интересов таким образом, чтобы реализовать принцип равной свободы. И он, безусловно, может запрещать такие религиозные практики, как человеческие жертвоприношения, если взять крайний случай.

Ни религиозности, ни наличия убеждений для защиты этой практики недостаточно. Теория справедливости должна выработать собственную точку зрения на то, как обращаться с теми, кто выражает с ней несогласие. Целью вполне упорядоченного общества или общества, находящегося в состоянии, близком к справедливости, является сохранение и укрепление институтов справедливости. Если какой-либо религии отказывают в полном выражении, то предположительно потому, что такое выражение было бы нарушением равных свобод других. В общем, степень терпимости, применяемая по отношению к противостоящим моральным концепциям, зависит от степени дозволения им занимать равное место в справедливой системе свободы.


НЕПОВИНОВЕНИЕ И НЕСПРАВЕДЛИВАЯ ВОЙНА

Основным принципом международного права будет принцип равенства. Независимые народы, организованные в государства, обладают определенными фундаментальными равными правами. Этот принцип аналогичен равным правам граждан в конституционном режиме.

Одним из следствий этого равенства наций является принцип самоопределения, право народа решать свои собственные дела без вмешательства иностранных держав.

Другим следствием будет право на оборону от нападения, включая право создавать оборонительные альянсы для защиты этого права.

Еще один принцип заключается в том, что соглашения должны выполняться, при условии, что они согласуются с другими принципами, управляющими отношениями между государствами. Таким образом, соглашения о самообороне, в должной интерпретации, были бы обязывающими, но соглашения о сотрудничестве в неоправданном нападении не имеют силы аЬ инитио.

Эти принципы определяют справедливость нации в войне Но существуют также и принципы, регулирующие средства, которые нация может применять для ведения войны,.

Даже в справедливой войне определенные формы насилия строго недопустимы; а там, где право страны на войну является сомнительным и неопределенным, ограничения на средства, которыми она может пользоваться, еще более суровы. Действия, допустимые в законной оборонительной войне, когда они необходимы, могут напрочь исключаться в более сомнительной ситуации.

Целью войны является справедливый мир, и следовательно, используемые средства не должны разрушать возможность мира или поощрять пренебрежение к человеческой жизни, которое ставит под угрозу нашу безопасность и безопасность человечества. Ведение войны должно ограничиваться и направляться этой целью.

Национальный интерес справедливого государства определяется принципами справедливости, которые уже были признаны. Следовательно, такая нация будет прежде всего стремиться к поддержанию и сохранению своих справедливых институтов и условий, которые делают их возможными. Она не движима желанием мирового господства или национальной славы, не ведет войны в целях экономических завоеваний или территориальных приобретений. Эти цели, какими бы преобладающими они ни были в действительном поведении государств, противоречат концепции справедливости, которая определяет законный интерес общества.

Если принять эти предположения, то кажется разумным, что были бы выбраны традиционные запреты, включающие естественные обязанности по защите человеческой жизни.

Итак, если отказ по убеждениям во время войны апеллирует к этим принципам, то он основан на политической концепции, а не обязательно на религиозных или других понятиях.

Хотя эта форма отказа может и не быть политическим актом, так как он не осуществляется публично, она базируется на той же самой теории справедливости, которая лежит в основе конституции и руководит ее интерпретацией.

Вообразим теперь демократическое общество, в котором существует воинская повинность. Человек может по убеждениям отказаться выполнять обязанность вступать в вооруженные силы во время какой-то войны на том основании, что цели этого конфликта несправедливы. Может быть так, что война имеет целью завоевание экономического преимущества или подчинение нации. Основная свобода граждан не может нарушаться ради достижения этих целей. И, конечно, несправедливо и противно международному праву посягательство по этим причинам на свободу других обществ. Следовательно, справедливая цель войны отсутствует, и может быть достаточно ясно, что отказ гражданина исполнять свою правовую обязанность оправдан. Как международное право, так и принципы справедливости поддерживают его в этом утверждении.

Иногда существуют дополнительные мотивы для отказа, основывающиеся не на цели войны, а на ее ведении. Гражданин может утверждать, что как только становится ясно, что моральный закон войны регулярно нарушается, он имеет право отказаться от воинской службы на том основании, что у него есть право на гарантии выполнения своей естественной обязанности. Как только он попадает в вооруженные силы и оказывается в ситуации, где ему приказывают совершать действия, противоречащие моральному закону войны, он может оказаться в положении, когда не в состоянии будет противостоять требованиям подчиниться. На самом деле, если цели конфликта достаточно сомнительны, и вероятность получения вопиюще несправедливых приказов достаточно велика, у него может быть обязанность, а не только право, отказаться.

Учитывая зачастую хищнические цели государственной власти и склонность людей подчиняться решению своего правительства вести войну, общая готовность противостоять притязаниям государства становится еще более необходимой.


ТИПЫ НЕСПРАВЕДЛИВОСТЕЙ, КОТОРЫЕ ЯВЛЯЮТСЯ УМЕСТНЫМИ ЦЕЛЯМИ ГРАЖДАНСКОГО НЕПОВИНОВЕНИЯ

Если считать такое неповиновение политическим актом, адресованным чувству справедливости сообщества, то кажется разумным, при прочих равных условиях, ограничивать его случаями содержательной и явной несправедливости, и предпочтительно по отношению к ситуациям, которые блокируют путь к устранению других несправедливостей. По этой причине существует презумпция в пользу ограничения гражданского неповиновения случаями серьезного нарушения первого принципа справедливости, принципа равной свободы, и вопиющего нарушения второй части второго принципа, принципа честного равенства возможностей.

Еще одно условие для гражданского неповиновения заключается в следующем. Мы можем предположить, что обычные апелляции к политическому большинству уже были сделаны со всей искренностью, и что они не достигли результата. Правовые средства исправления ситуации оказались безрезультатными. Так, например, существующие политические партии продемонстрировали безразличие к требованиям меньшинства или нежелание их удовлетворить. Попытки добиться отмены законов были проигнорированы, а легальные протесты и демонстрации оказались безуспешными. Так как гражданское неповиновение является последним средством, мы должны быть уверены в том, что оно необходимо.

Обратите, однако, внимание на то, что не было сказано, что правовые средства исчерпаны. В любом случае, дальнейшие апелляции могут быть повторены; свобода слова всегда возможна. Но если проведенные акции показали, что большинство не меняет позиции или апатично, разумно предположить, что дальнейшие попытки окажутся бесплодными, и в этом случае выполняется второе условие гражданского неповиновения.

Это условие является, однако, предположительным. Некоторые случаи могут быть настолько крайними, что может отсутствовать обязанность использовать сперва лишь легальные средства политической оппозиции. Если, например, законодательное собрание предприняло бы какие-либо возмутительные акты в нарушение равной свободы, запретив, скажем, религию некоторого слабого и беззащитного меньшинства, мы, конечно, не можем ожидать, что эта секта будет противостоять закону посредством нормальных политических процедур. Действительно, даже гражданское неповиновение может оказаться слишком мягким, если большинство уже решилось действовать в произвольно несправедливых и открыто враждебных целях.

Третье и последнее условие. Представим себе природу ситуации: есть много групп, каждая из которых имеет равные основания прибегать к гражданскому неповиновению. Более того, все они хотят воспользоваться этим правом, одинаково сильным в каждом случае, но если они все поступят таким образом, это может нанести долговременный урон справедливой конституции, по отношению к которой все они признают естественную обязанность справедливости. Идеальное решение с теоретической точки зрения требует совместного политического альянса меньшинств для регулирования общего уровня несогласия.



ГРАЖДАНСКОЕ НЕПОВИНОВЕНИЕ В НЕСПРАВЕДЛИВОМ ОБЩЕСТВЕ

Если считается, что основной закон отражает порядок природы, и если принимается, что правитель осуществляет власть в соответствии с божественным правом, как избранный наместник Бога, то его субъекты имеют лишь права просителей. Они могут выражать мольбы, но они не могут отказаться повиноваться, если их обращение будет отклонено. Поступить так означало бы восстать против окончательной моральной (а не просто правовой) власти. Здесь не имеется в виду, что правитель не может ошибаться, но лишь то, что эта не та ситуация, которая исправляется его подданными.

По принципу честности, невозможно быть ограниченным несправедливыми институтами, или, по крайней мере, институтами, которые превышают терпимый уровень несправедливости. В частности, невозможно иметь обязательства по отношению к автократической форме правления, или такой форме правления, где царит произвол.

Если общество интерпретируется как система кооперации между равными, то тот, кто пострадал от серьезной несправедливости, не обязан подчиняться

Как подчеркивает договорная доктрина, принципы справедливости являются принципами добровольной кооперации между равными. Отказывать в справедливости другому означает либо не признавать его в качестве равного (т. е. в отношении которого мы готовы ограничить наши действия принципами, выбранными в исходной ситуации равенства, которая честна), либо выражать готовность эксплуатировать природные и исторические случайности для нашей собственной выгоды.

В любом случае, намеренная несправедливость приглашает к подчинению или сопротивлению.

Подчинение вызывает презрение тех, кто пытается увековечить несправедливость, и укрепляет их в этом намерении, в то время как сопротивление разрывает узы сообщества.

Если после должного промежутка времени, отведенного для разумных политических апелляций нормальным способом, граждане прибегли бы к гражданскому неповиновению, когда имели бы место нарушения основных свобод, то эти свободы, как кажется, были бы в большей безопасности.

Если те, кто стремится закрепить несправедливость, могут быть явно идентифицированы и изолированы от большей части сообщества, то убеждения этой большей части могут иметь достаточный вес. Или, если соперничающие стороны приблизительны равны, решающим фактором может оказаться чувство тех, кто не принимает участия в борьбе. В любом случае, если обстоятельства такого рода отсутствуют, мудрость гражданского неповиновения в высшей степени проблематична. Поскольку человек не может апеллировать к чувству справедливости большей части общества, то большинство может просто перейти к более репрессивным мерам, если подсчет преимуществ свидетельствует в пользу этого шага.

Суд должен принимать во внимание тот факт, что действия протестующего имеют природу гражданского неповиновения, и то, что они оправданы (или представляются оправданными) посредством политических принципов, лежащих в основе конституции, и исходя из этого, смягчают правовые санкции, а в некоторых случаях и избавляют от них.

Однако может произойти прямо противоположное, когда необходимый фон справедливости в обществе отсутствует. В таком случае нам следует признать, что гражданское неповиновение, имеющее оправдание, обычно является разумной и эффективной формой несогласия только в обществе, которое в значительной степени регулируется чувством справедливости.


ПРОТЕСТЫ ПРОТИВ НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ В ОБЩЕСТВЕ, ЖИВУЩЕМ ПО ПРИНЦИПАМ СПРАВЕДЛИВОСТИ

Чувство справедливости влияет, хотя мы часто не осознаем этого, на нашу интерпретацию политической жизни, наше восприятие возможных альтернатив, нашу волю противостоять оправданным протестам других и т. д.

Несмотря на свою верховную власть, большинство может отказаться от своей позиции и согласиться с предложениями протестующих. Желание этого большинства действовать по справедливости ослабляет его возможности защищать свои несправедливые преимущества.

Чувство справедливости будет рассматриваться как более насущная политическая сила, как только будут признаны утонченные и неявные формы, в которых оно оказывает свое влияние, и особенно его роль в выявлении несостоятельности определенных социальных позиций.

Обе стороны должны верить, что независимо от того, насколько различаются их концепции справедливости, их взгляды поддерживают то же самое суждение в рассматриваемой ситуации, и это было бы так, даже если бы они поменялись местами.

Однако в конце концов наступает этап, за которым требуемое согласие в суждении нарушается и общество распадается на более или менее цельные части, которые придерживаются различных мнений по фундаментальным политическим вопросам. В этом случае строго разделенного консенсуса, основы для гражданского неповиновения более не существует.

Предположим, например, что тот, кто не верит в терпимость и кто (при наличии у него власти) не был бы терпим к другим, захотел оспорить свою меньшую свободу путем апелляции к чувству справедливости большинства, которое придерживается принципа равной свободы. Хотя те, кто принимает этот принцип, должны, как мы видели, проявлять терпимость к нетерпимым, насколько это позволяет безопасность свободных институтов, вероятно, с возмущением отнеслись бы к тому, что об этой обязанности им напоминают нетерпимые, которые, если бы они поменялись местами, установили бы собственное господство. Большинство обязательно почувствует, что их приверженность равной свободе эксплуатируется другими в несправедливых целях.

Эта ситуация вновь иллюстрирует тот факт, что общее чувство справедливости является огромным коллективным достоянием, которое для своего поддержания нуждается в кооперации многих. Нетерпимые могут рассматриваться как „безбилетники", люди, которые ищут выгод справедливых институтов, не внося своего вклада в их поддержание.

Хотя те, кто признает принципы справедливости, должны всегда ими руководствоваться, во фрагментированном обществе, как и в обществе, движимом групповым эгоизмом, условий для гражданского неповиновения не существует.


ГРАЖДАНСКАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ И ПРОТЕСТ ПРОТИВ НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ

Даже если люди обычно ищут совета и помощи и принимают предписания тех, кто находится у власти, когда считают их разумными, они всегда ответственны за свои поступки. Мы не можем избавиться от собственной ответственности и переложить вину на других. Это верно в любой теории политических обязанностей и обязательств, совместимой с принципами демократической конституции. Гражданин автономен, однако несет ответственность за свои поступки.

Если мы обычно думаем, что должны подчиняться закону, то только потому, что наши политические принципы обычно ведут к этому заключению. Конечно, в почти справедливом государстве существует презумпция в пользу подчинения, если отсутствуют сильные контрдоводы. Многие свободные и обдуманные решения индивидов складываются в упорядоченный политический режим.

Но хотя каждый человек должен сам принимать решения, оправдывают обстоятельства гражданское неповиновение или нет, отсюда не следует, что он должен поступать, как ему заблагорассудится. Принимая решения, мы не должны опираться на наши личные интересы или узко понимаемые политические пристрастия.

Для того чтобы действовать автономно и ответственно, гражданин должен обращаться к политическим принципам, которые лежат в основе конституции и руководят ее интерпретацией. Он должен пытаться оценить, как эти принципы применяются в существующих обстоятельствах. Если после должного размышления он приходит к выводу о том, что гражданское неповиновение оправдано, и ведет себя соответствующим образом, то он поступает в соответствии с убеждениями. И хотя он может ошибиться, он не поступил так, как ему заблагорассудится.

В демократическом обществе признается, что каждый гражданин ответственен за свою интерпретацию принципов справедливости и за свое поведение в свете этих принципов. Не может быть какого-либо правового или одобренного обществом изложения этих принципов, которое мы всегда морально обязаны принять, даже если оно дается верховным судом или законодательным собранием.

Последний орган для апелляций — это не суд, не исполнительные органы, не законодательное собрание, а избиратели в целом. Прибегающие к гражданскому неповиновению апеллируют особым образом к этому органу.

Угрозы анархии нет до тех пор, пока существует достаточное согласие в имеющихся у граждан концепциях справедливости и уважаются условия для обращения к гражданскому неповиновению. То, что люди могут достичь такого понимания и соблюдать эти границы, когда сохраняются основные политические свободы, является предпосылкой, неявно присутствующей в демократическом политическом устройстве.

материал можно прочитать по этой ссылке

О СПРАВЕДЛИВОСТИ читайте материалы по этой ссылке

• Назад