Тщеславие как диалог

Рассматривая психические механизмы, приводящие к торжеству ИДЕАЛЬНОГО Я и, в конечном счете, к развитию гордыни, Карен Хорни отмечает, что ребенок, в силу различных причин чувствующий себя изгоем, нелюбимым, презираемым и слабым, начинает фантазировать о своем величии и превосходстве. Как мы уже отмечали, превосходство всегда ощущается в сравнении с другими – то есть, по сути, в процессе отношений или общения с другими.

А общение – это всегда разговор, диалог. Этот диалог может осуществляться как в словесной форме, так и невербально. Словами тогда здесь будут выступать действия человека и его „собеседников“, по сути, обмен СМЫСЛАМИ этих действий.

Гордец же, как мы уже не раз отмечали, смыслом почти любого своего поступка, любого действия видит приближение к образу своего ИДЕАЛЬНОГО Я, чтобы как можно больше соответствовать этому образу. На пути к этому соответствию (которое, конечно, не может быть достигнуто никогда) человек показывает окружающим – в особенности тем, кто, по его мнению, непременно должен видеть его славу и торжество. Как правило, это как раз те, которым гордец должен доказать, что он не слабак, не отверженный, не аутсайдер – а крутой и сильный, талантливый, богатый и умелый (все зависит от того, каким человеку НАДО быть в его представлениях о самом себе).

Своими делами гордец как бы говорит кому-то: „Смотри, какой я!!!“. Или же: „Вот видишь!!!" – это если гордецу как бы „надо“ показать другому, что он-таки способен на что-то. Получается, что гордец постоянно доказывет кому-то, что он лучше всех (по меньшей мере, в той области, которая составляет предмет его гордости).

Вообще человеку всегда стоит задаваться вопросом „а для кого или ради чего я делаю то-то или то-то?“. Если выяснится, что цель (смысл) этих действий состоит в том, чтобы кому-то что-то доказать, то вполне вероятно, что человек подвержен своей гордыне.

Но разговор этот идет не только вовне – не только с реальными другими людьми. Как мы уже говорили, САМОСТЬ человека представляет собой некий хор или парламент. Там звучат внутренние голоса. Многие из них принадлежат другим людям, которые были или остаются значимыми для человека. Конечно, то, что говорят эти голоса, является лишь некой реконструкцией: человек приписывает другому некие мотивы и образцы поведения (в конечном итоге – слова, которые они ему говорят). Это приписывание основано на тех страхах перед другим, которые человек испытал когда-то. Или же следствие его ожиданиях от другого. Часто здесь имеет место механизм ПРОЕКЦИИ, в результате которого человек приписывает другому свои собственные качества, которых он стыдится или ненавидит в себе, которые он хочет ВЫТЕСНИТЬ.

Итак, гордец продолжает доказывать свое превосходство значащим другим также и во внутренних диалогах (смотрите материал „ДИАЛОГИЗИРУЮЩАЯ САМОСТЬ“). Кстати, для внутренних диалогов не нужны реальные дела. Здесь вполне достаточными оказываются ФАНТАЗИИ о собственном величии. В этих фантазиях реальным „оказывается“ то, к чему человек так стремится, погоняемый требованиями своего ИДЕАЛЬНОГО Я. Таким образом, гордец „доказывает“ своим оппонентам, что он уже ОБЛАДАЕТ тем, что составляет предмет его гордости.

***

Стоит остановиться на еще одной важной форме диалога. Я имею в виду диалог общественный. А точнее, диалог массы с вождем. В отношениях вождя и его подданных всегда прослеживаются отношения двух гордынь. Одна – это гордыня вождя, который стремится к величию, славе и власти. Другая гордыня – это коллективная гордыня народа, который хочет быть лучше, сильнее, благороднее, чем все другие народы.

Эрих Фромм, описывай  проявления ПАТОЛОГИЧЕСКОГО НАРЦИССИЗМА, отмечает, что "общественный нарциссизм, так же как и индивидуальный нарциссизм, стремится к удовлетворению; с одной стороны, это удовлетворение обеспечивается с помощью общей идеологии превосходства собственной группы и неполноценности всех других групп“.

"Группа с сильной нарциссической установкой должна обязательно иметь вождя, с которым она могла бы себя идентифицировать. Вождь восхищает группу, которая проецирует на него свой нарциссизм“, - пишет Фромм. Именно личность вождя позволяет народу добиться ВООДУШЕВЛЕНИЯ и ощущения собственного превосходства, поскольку вождь отвечает на запросы народа, давая ему (точнее, конечно, составляющим его людям) такую ИДЕНТИЧНОСТЬ, которая позволяет избавиться от мучительного чувства тревоги, унижения и ОТЧАЯНИЯ.

Народ, в свою очередь, дает вождю то, что ему так необходимо: почитание, подчинение, послушание, власть и славу. "Нарциссизм убежденного в своем величии вождя, которому чужды сомнения,- это как раз то, что привлекает подчиняющихся ему нарциссичных личностей“, - заявляет Фромм, - Чем значительнее вождь, тем значительнее его последователи. В акте подчинения всемогущему вождю индивид переносит на него свой нарциссизм“.

То есть, как мы видим, в этом общении вождя и массы (по словам Фромма – в акте симбиоза и идентификации) происходит постоянный обмен СМЫСЛАМИ – каждый получает от другой стороны то, что он просит. По меньшей мере, на первых порах, пока все еще идет гладко, пока подавляюще большинство довольно, пока оно гордится своей судьбой и принадлежностью к великому и  единственному народу, пока все суровые испытания и печальные последствия скрыты завесой будущего.

А будущее, надо сказать, никогда не бывает розовым в те времена, когда обществом правит гордыня. Фромм обращает наше внимание на то, что наиболее очевидным и частым симптомом общественного нарциссизма (как, впрочем, и индивидуального нарциссизма), является „недостаток объективности и способности к разумному суждению“: „когда политические акции базируются на нарциссическом самопрославлении, то этот недостаток объективности часто приводит к разрушительным последствиям“. Они в ситуациях тоталитаризма всегда не за горами – поэтому, кто может, пусть не обманывается видимой идиллией единения и единомыслия.

• Назад
• Вперёд